Памятник Г.Тукаю. Открыт 25 июня 2006 г. Установлен в сквере на пересечении Кронверкского пр. и Зверинской ул. (у д. 73/39 по Кронверкскому пр.). Скульпторы Ахнаф Гаделгаряевич Зиякаев, Ян Янович Нейман, архитектор Станислав Павлович Одновалов. Бронза. Высота фигуры 300 см, высота цилиндрического бронзового постамента 114 см, на постаменте рельефы (4) с изображением животных на темы сказок Тукая. На лицевой стороне постамента надпись: «Великий татарский поэт Габдулла Тукай», на тыльной стороне постамента надпись: «Дар республики Татарстан Санкт-Петербургу»; на тыльной стороне плинта надпись: «Авторы: ск-ры Зиякаев А.Г., Нейман Я.Я. Арх-р Одновалов С.П.».
Тукай Габдулла [Тукаев Габдулла Мухамедгарифович, 14(26).4.1886 — 2(15).4.1913], татарский поэт публицист, переводчик А.С.Пушкина, М.Ю.Лермонтова, А.Н.Майкова, А.Н.Плещеева, А.К.Толстого. В советское время номинировался как зачинатель новой, реалистической, татарской литературы, зачинатель революционно-гражданской лирики в татарской литературе и революционно-демократический сатирик. «Его сатира проникнута ненавистью к царизму, к националистической буржуазии, к духовенству» (Гайнуллин М.Х. Тукай // Большая советская энциклопедия. 3-е издание. М., 1977. Т. 26. С. 290). Такого рода промежуточные революционно-демократические зачинатели были необходимы как предтечи социалистического реализма, им обычно ставились памятники в местах, связанных с жизнью и деятельностью (в Казани установлены два памятника Тукаю). Стихи его, даже несмотря на старания советских переводчиков, отчаянно плохи.
Инициатором и лоббистом установки выступило постоянное представительство Татарстана в Петербурге и Ленинградской области (глава — Ш.К.Ахметшин), обьект — плод его настойчивых трехлетних усилий (о готовящемся подарке автор впервые узнал от Н.Т.Гремицкой 21 нояб. 2002 г.). Речь шла о бюсте Тукая работы известного казанского скульптора М.М.Гасимова, который Казань собиралась преподнести как подарок Петербургу к 300-летию наряду с финансированием ремонта Казанской ул., о котором шла речь с самого начала [см.: Аноним. Подарок от Казани // Новости от СВ. 2002. Июль. № 13 (171)], причем, согласно циркулировавшим тогда слухам, установить этот бюст справа от Казанского собора, рядом с «Воронихинской» решеткой, в самом начале Казанской ул. Идея сразу вызвала резкие возражения, как пример абсурда упомянута в статье: Золотоносов М. Груз 300 // Московские новости. 2003. 11-1 7 февр. С. 24 (« Жаждет подарить Казань, причем, настаивает на установке своего зачинателя около „титульного» Казанского собора, из Казани кажущегося практически своим. А то, что здесь уже стоят памятники Кутузову и Барклаю-де-Толли, роли не играет»). Не называя обьект, о нем высказался главный художник города: « Возникают памятники (не буду говорить кому и от кого) личностям, которые, однажды проезжая через Петербург, останавливались, скажем, в меблированных комнатах. По этому поводу предлагается воздвигнуть монумент» (Подарки? В сад! [Беседа Л.Леусской с главным художником Санкт-Пе тербурга И.Г.Ураловым] // Санкт-Петербургские ведомости. 2003. 13 февр.). И.Г.Уралов имел в виду сопроводительную легенду: якобы, будучи в Петербурге проездом в Европу, Тукай останавливался в неких меблированных комнатах, расположенных именно на Казанской ул. Вскоре появилась информация о том, что «посланцы Татарстана в 2003 г. также планируют реконструировать сквер у Воронихинской решетки» (Информационный бюллетень Администрации Санкт-Петербурга. 2003. № 14. 14 — 20 апр. С. 68), и это укрепило слух о желании представительства Татарстана в этом же сквере установить и памятник. Но уже в сент. 2003 г. возник новый слух — об установке памятника Тукаю в конце нояб. 2003 г. в районе мечети, на пересечении Конного пер. и Кронверкского пр. (см.: Морозова Т. Кто ж его бойкотирует? Он же памятник! // Вечерний Петербург. 2003. 22 окт.). Однако дислоцированное в Петербурге общество «Татарстан» тут же призвало бойкотировать установку памятника, ибо поставить его около мечети — значит нарушить каноны ислама. Глава общества Ринат Валиев заявил: « У мечети не должны устанавливаться никакие памятники-идолы, это противоречит исламу!» (Аноним. Мечеть — не место для памятников // Город: Петербургский журнал. 2003. № 44. 17 нояб. С. 35).
В итоге доставленный из Казани бюст Тукая работы известного казанского скульптора Махмуда Гасимова был распакован, но не был принят как подарок ввиду слишком низко го художественного качества (это, например, подтвердил в беседе с автором 30 авг. 2006 г. скульптор Г.Д.Ястребенецкий, член художественной секции Градостроительного совета). По утверждению скульптора Зиякаева, из Казани затем прислали второй вариант подарка — отливку верхней части памятника Тукаю в Казани (возможно, имелся в виду памятник работы С.С.Ахуна, Л.Е.Кербеля и Л.М.Писаревского, установленный в 1958 г.), однако и этот объект показался неподходящим (впрочем, глава постоянного представительства Татарстана в Петербурге Ш.К.Ахметшин эту информацию в беседе с автором 29 авг. 2006 г. не подтвердил).
По словам Зиякаева (беседа с автором 19 мая 2006 г.), он начал работать над бюстом Тукая в 2004 г. по предложению главного художника И.Г.Уралова. Однако затем Зиякаев сепаратно согласовал с министром культуры Татарстана выделение средств на создание и установку фигуры в полный рост, т.к., по мнению Зиякаева, «бюст плохо бы смотрелся» (Ахметшин в беседе с автором 29 авг. 2006 г. сообщил, что о замене бюста на фигуру договорилось со всеми сторонами постоянное представительство Татарстана). После превращения бюста в фигуру и изучения ряда возможных мест в итоге была выбрана детская площадка на пересечении Кронверкского пр. и Зверинской ул, перед входом в детский сад (рядом находится Татарский пер., а некогда здесь находилась Татарская слобода). Кстати, архитектор С.П.Одновалов сообщил в беседе с автором 26 янв. 2007 г., что он предлагал более выгодное место — на пересечении Кронверкского пр. и Татарского пер., однако оно было отвергнуто из-за близости районного кожно-венерологического диспансера (Татарский пер., 16). После угверждения фигуры Зиякаев, по его собственным словам, вылепил из глины фигуру в полный рост (высотой 300 см). После чего представительство Татарстана предложило для успеха проекта ввести в авторский коллектив какогонибудь известного петербургского скульптора — чтобы художественная секция Градостроительного совета не так болезненно отреагировала на автора-татарина и навязчивый татарский подарок после демонстративного отказа Казани принять от Петербурга к 1000-летию Казани бюст Петра I работы БАПетрова (кстати, этот бюст Петра I, ошибочно интерпретированного в качестве «завоевателя», хотя Казань была взята еще в 1552 г., так и остался в Казани у заказчика, но вместо него был открыт бюст Л.Н.Гумилева, который стоит на постаменте, приготовленном для бюста Петра; изображение бюста Петра см. в кн.: Архитектурный ежегодник. Санкт-Петербург. 2004 — 2005. СПб., 2005. Вып. IV. С. 176; см. также: Архитектурный ежегодник. Санкт-Петербург. 2005 — 2006. Вып. V. СПб., 2006. С. 162). Тактическая хитрость основывалась на том, что участие влиятельного и опытного петербургского скульптора автоматически обеспечит соответствие объекта петербургскому стилю, и тогда памятник не будет отвергнут художественной секцией (см., например, авторский состав памятника Джамбулу). На роль влиятельного местного скульптора был выбран Я.Я.Нейман, который активно включился в работу, неожиданно проявив к теме огромный интерес. Кстати, в профессиональной среде посчитали, что столь неудачную фигуру вылепил не Зиякаев, а именно Нейман и что памятник является именно его творческой неудачей.
24 апр. 2006 г. состоялось заседание художественной секции Градостроительного совета с выездом сначала в мастерскую для осмотра фигуры в мягком материале, потом на место будущей установки (до этого на одном из заседаний рассматривали эскизное предложение); в итоге голосования был утвержден проект памятника. Против выступил, в частности, БАПетров, считавший, что в этом месте надо установить бюст (он высказывался против и при обсуждении эскизного предложения; тогда же против фигуры выступил архитектор С.П.Одновалов, который потом стал архитектором памятника и уже поддерживал установку фигуры в полный рост). Наконец, 15 мая 2006 г. проект памятника Тукаю был рассмотрен на заседании комиссии по обсуждению новых памятников Общественного совета Санкт-Петербурга, на котором татарская сторона предложила свою версию истории объекта, лишенную многих деталей. «Первым на комиссии обсуждался проект памятника татарскому поэту, которого татары называют своим Пушкиныым. Оказалось, что идея его появления в северной столице уходит в 2001 год, когда было подписано соглашение о сотрудничестве между северной столицей и Каза нью. Как сказал постоянный представитель Республики Татарстан в нашем городе Шамиль Ахметшин, Петербург свои обязательства согласно этому документу с честью выполнил, построив в Казани Петербургскую улицу с мостами и грифонами, татарская сторона с выполнением своих (в силу объективных причин) задержалась и нынешним летом намерена это исправить» [Михайлова 0. Родные души: Поэта и проповедника увековечат в камне // Грани Петербурга. 2006. Май. № 4 (25)]. В целом же заседание было ритуально-бессмысленным, а решение известно заранее: рекомендовать к установке. В газете Общественного совета о модели было написано в особом возвышенно-косноязычном стиле: «Скульптура поэта, как говорят специалисты, пластически состоятельна (на комиссии была представлена в мягком материале), выразительная, возможно, из-за того, что авторами сознательно вытянута. Этим, заметил один из них, скульптор Минин (правильно: Нейман — М.З.), они хотели подчеркнуть трагичность судьбы гения — Тукай сгорел, как свеча (он умер в 27 лет), но в конце своей жизни успел побывать на берегах Невы» (Михайлова 0. Указ. соч). Главный художник Петербурга Г.А.Шереметьев высказался о высоких художественных достоинствах будущего памятника, а артист А.Толубеев, член комиссии, предложил поддержать решение татарской общественности, которое комиссия и поддержала. На создание и установку объекта, а также на благоустройство территории вокруг памятника через постоянное представительство Татарстана было потрачено более 13 млн. руб.
Объект продолжает линию насыщения Петроградского района мусульманской и татарской символикой (мечеть, Татарский пер., памятник Низами); сам Тукай не имеет никакого отношения к Петербургу и «петербургскому тексту», памятник лишь напоминает о большом количестве издавна живущих в Петербурге татар и, таким образом, выполняет функцию разметки пространства. Объект репрезентирует тот извод соцреализма, который можно назвать фальшиво-романтическим: именно такова поза поэта. Левая рука прижата к сердцу, в правой — книга, это самый банальный из возможных атрибутов (книги, например, изображены на памятниках Добролюбову и Чернышевскому). Все в целом производит впечатление набора штампов, призванного заменить отсутствующую концепцию, но по отношению к соцреалистическим объектам 1950-х — 1960-х гг.объект представляет в пластическом отношении явную деградацию, поскольку Нейман пытался бороться с соцреалистическими штампами и преодолеть их, «модернистски» вытягивая фигуру вверх, но только нарушил пластическую естественность фигуры и ее соразмерность постаменту. Непонятен и смысл такого вытягивания. Отлитый из бронзы цилиндрический постамент установлен на восьмигранную призму, которая, в свою очередь, поставлена на еще одну восьмигранную призму большей площади. Такой постамент с «восточными» чертами (восьмигранные призмы), чужд традициям петербургских памятников, кроме того он мал для вытянутой вверх фигуры, а сама фигура не соответствует по размеру открытому пространству перед домом, в котором размещена. Жилой дом, построенный в 1950-е гг. с надстроенной в 2005 г. мансардой, перед которым памятник стоит, очень невыгоден как фон (в первом этаже находится детский сад № 37 Петроградского района, рядом детская игровая площадка). Скульптор Зиякаев в беседе с автором 11 сент. 2006 г. назвал работу неудачной как с точки зрения пластических свойств фигуры (Тукай вышел «тощим, мелким») и атрибутов-штампов, так и в части ошибочного размещения на открытом пространстве, образовавшемся в результате благоустройства территории районными службами. Определенный интерес представляет цилиндрический постамент (колонна) с рельефами на темы сказок Тукая: «Шурале» (1907), «Водяная ведьма» (1908), «Заяц-хвастун» (?), «Сказка про Козу и Барана» (1910), здесь же изображена сидящая на дереве сова как символ мудрости. Эти рельефы — явный парафраз памятника И.А.Крылову работы П.К.Клодта. Верхняя часть колонны в целом напоминает капитель, которую скульптор Зиякаев в беседе с автором (11 сент. 2006 г.) почему-то интерпретировал как элемент модерна, современником которого был Тукай.
По сообщению Зиякаева, главной причиной неудачи были крайне сжатые сроки, отведенные на работу, поскольку постоянное представительство Татарстана во главе с Ш.К.Ахметшиным торопилось открыть памятник к началу саммита G8 (14 — 17 июля 2006 г.), на который по первоначальному плану должен был прибыть президент Татарстана М.Шаймиев (он прибыл и возложил к памятнику цветы 24 окт. 2006 г.). Предполагалось, что он и откроет «татарский» памятник. Отсюда спешка, инициатором которой было постоянное представительство, и как следствие — инстинктивный соцреализм, отсутствие концепции и обилие штампов. Постпредство, очевидно, обеспечило и согласие на установку памятника во всех инстанциях, сами же инстанции контроля рассматривали экстренное одобрение явно неудачного памятника как форму политкорректное™ по отношению к братскому народу. Но в итоге М.Шаймиев на саммит приглашен не был, спешка оказалась напрасной, а неудачная работа осталась стоять как зримый символ политкорректности, политического компромисса и творческой неудачи.
Постановление правительства Санкт-Петербурга «Об установке памятника Габдулле Тукаю» (№ 781 от 26 июня 2006 г.) было подписано на следующий день после открытия объекта. Принятие этого подарка в документе было обосновано целью укрепления культурных связей между Татарстаном и Санкт-Петербургом. Об открытии см.: Елисеева М. Знакомь тесь — Габдулла Тукай // Санкт-Петербургские ведомости. 2006. 27 июня; Информационный бюллетень Администрации Санкт-Петербурга. 2006. № 24. 3 июля. С. 49 (в церемонии открытия «приняли участие вице-губернатор Санкт-Петербурга В.Н.Лобко, председатель Государственного совета Республики Татарстан Ф.Х.Мухаметшин, вице-премьер правительства Республики Татарстан — министр культуры З.Р.Валеева, а также председатель духовного управления мусульман, муфтий Санкт-Петербурга и Северо-Западного региона России Ж.Н.Пончаев. Открытие памятника приурочено к 120-летию со дня рождения »). Объект стал светским (в отличие от мечети) знаком «татарского Петербурга», например, к нему возлагают цветы молодожены татарской национальности после бракосочетания. Об объекте см. также: Золотоносов М. Петр слишком великий // Город: Петербургский журнал. 2006. № 33. 18 — 24 сент. С. 14 — 15.
24 июня 2007 г. Тукаю была открыта мемориальная доска (на доме 5 по Казанской ул.) работы А.Г.Зиякаева с надписью: «В этом доме в 1912 году жил великий татарский поэт Габдулла Тукай» (см. постановление правительства Санкт-Петербурга от 07.06.2007 № 660 «Об установке мемориальной доски Габдулле Тукаю»). В торжественном открытии, состоявшемся в день праздника сабантуй, «приняли участие представители городской и районной администраций, культурные деятели нашего города и Республики Татарстан. В этом доме поэт жил в 1912 году, когда после длительного путешествия приехал на берега Невы по приглашению татарской общины» (Информационный бюллетень Администрации СанктПетербурга. 2007. № 26. 2 июля. С. 64).